Испанский гамбит - Страница 109

109

– А-а, это товарищ Болодин, – послышался совсем рядом чей-то голос и сопровождавший эти слова сытый самодовольный смешок.

Ленни обернулся и увидел лихого молодого офицера-штурмовика – рука покоится в косынке, сигарета торчит изо рта, берет заломлен на сторону. Юноша сиял как майский полдень, ожидая, что сейчас похвалы розами посыплются на его напомаженную голову.

– Капитан Дега, одиннадцатый отряд асалтос из Валенсии, – представился он, щелкнув каблуками с подчеркнутой и чуть насмешливой вежливостью. – Как видите, комрад комиссар, проблема с фашистскими предателями, главным из которых являлся пресловутый Стейнбах, решена.

– Пленные имеются? – спросил Ленни на своем корявом испанском.

– К сожалению, комрад комиссар службы военной разведки, предатели оказали нам бешеное сопротивление и взятие пленных оказалось невозмож…

Ленни с наслаждением влепил пощечину в это глупое самодовольное лицо. Капитан пошатнулся и упал. Выражение крайнего изумления и внезапного стыда мгновенно исказило его смазливые черты.

– Болван! – рявкнул Ленни. – Идиот! Я тебя сейчас пристрелю!

Застыли и внезапно замолчали толпившиеся вокруг него штурмовики. Ленни ощутил на себе их любопытные и испуганные взгляды.

– Объяснитесь, – отрывисто приказал он офицеру.

– Мы прибыли к подножию горы Саррия. Информатор доложил, что банда поумовцев проехала наверх, и согласился провести нас туда. Мы действовали по строжайшим революционным приказам службы военной разведки, то есть по приказу самого комрада Болодина.

– Привести информатора.

– Рамирес, сюда! – закричал капитан.

Секундой позже был приведен тщедушный пожилой испанец в черной куртке, нервно мявший кепку в ладонях. Ленни выслушал его объяснения: он служит сторожем в ближайшем поместье; когда хозяева уехали, он постарался пристроиться куда-нибудь, чтобы свести концы с концами, и прошлой ночью как раз выходил из дому, когда появился грузовик, едущий в парк. Он сразу догадался, что это провезли предателей. Он видел, как из кузова выпрыгнули высокий мужчина в костюме и девушка.

– ¿Inglés?

– Да, возможно.

– У мужчины были усы?

– Не уверен. Но видел, что у того были светлые волосы и темный костюм.

– Заплатить ему, – велел Ленни. – Он выполнил свой долг. А вам следовало войти в контакт с нами. Вы своего долга не выполнили.

– Мои глубочайшие извине…

– Плевать мне на твои извинения. Этого увести, а вы проводите меня к телам убитых.

– Вот сюда, комрад комиссар, пожалуйста, сюда. Мы снесли тела в это место, чтобы захоронить их вместе.

Дега провел его по двору к бараку. Ленни увидел, что вся постройка изрешечена пулями и снарядами. Одно из окон почернело от языков пламени, пороховая гарь до сих пор витала в воздухе.

Трупы, их было примерно пятнадцать, были уложены в ряд под стеной барака. Некоторые были совершенно изуродованы артиллерийским огнем и взрывом. Все они сохраняли неряшливую, отталкивающую неподвижность мертвого тела. Жужжали и роем кружились над ними мухи. Повсюду стояли лужи крови, уже почерневшие и застывшие.

– Вот этот был их главарем, – давал объяснения Дега. – Старик в свитере. Он кричал, что мы убийцы, сталинские выкормыши. Тот, у которого было вот это.

Штурмовик показал Ленни искусственный глаз.

Маленький стеклянный шарик блеснул в руке, затянутой в перчатку, черный зрачок словно смотрел прямо на них, остальная поверхность был ярко-синей.

– Выбросить эту гадость.

Ленни подошел и наклонился, рассматривая Стейнбаха. Пули попали тому в горло, грудь, руку. Серый когда-то свитер приобрел цвет спелой малины.

– Мы нашли еще это, комрад, – сказал Дега. – Тут написано по-английски, никто из нас не сумел прочесть.

И он протянул Ленни лист бумаги, покрытый синими строчками:

...

«Я, нижеподписавшийся, готов понести наказание, которое мне предназначено, и хочу подтвердить, что действовал согласно приказам, которые получал от высокой инстанции. Я признаю, что, предавая революцию, я похищал ее самое драгоценное сокровище, в чем я, и только я один, виновен».

Ниже шла подпись:

...

«Роберт Флорри (британский гражданин)».

Ленни долго вчитывался в написанное, напряженно сопя.

– Это важная бумага, комрад? – спросил Дега.

– Пустяк, – ответил Ленни и засунул ее в карман. – Это все?

– Да, комрад комиссар.

– Кому-нибудь удалось бежать?

– Нет, комрад.

– Что же в таком случае произошло с высоким мужчиной в костюме и девушкой, которых привезли в грузовике и о которых доложил нам осведомитель?

– Я… я н-н-не знаю.

– Вы провели расследование?

– Нет, я не видел в этом необходимости.

– Могли они уцелеть?

– Только если сбежали до нашего появления.

– Вы прочесали парк?

– Да, комрад.

– Весь? И вниз по склону горы?

– Я послал патруль, приказав все тут обшарить. Возможно, что в заварухе несколько поумовцев могли ускользнуть. Но я так не думаю. Наше нападение явилось для них полной неожиданностью. Они сидели и ели. Курицу с рисом. Только начали и…

Он замолчал.

– Смотрите, комрад комиссар, – произнес он, и его лицо осветилось радостью.

Он показывал на что-то, происходящее за спиной Ленни.

Трое штурмовиков входили в ворота, подталкивая перед собой штыками sargento в черном комбинезоне ПОУМ. Из раны на черепе струилась по лицу кровь, но ручейки ее уже медленно подсыхали. В глазах его стояло отсутствующее, тупое выражение.

109